Проектный Колледж: Альтернативная биология - Проектный Колледж

А.ГОРЯШКО
Босская биостанция
«Вам удалось создать в реальности то, что … казалось
могло существовать только в выдуманном мире».
(Из письма Г.А. Соколовой от ее ученицы)
Что должен сделать человек, чтобы заслужить такие слова? Для ответа на этот вопрос, надо хоть что-то понимать в том, как живет Галина Анатольевна Соколова. А я в этом, конечно, ничего не понимаю. Каждая встреча с sней приносит новые открытия, и я снова и снова рассказываю друзьям завораживающие истории о ней и, рассказывая, продолжаю искать ответ на этот, казалось бы, такой несложный вопрос: что же удалось сделать Галине Анатольевне?

С чего начиналась их Ковда
«Едва закончив биофак, я стала преподавать в университете. А в то время решили, что должен быть один день, когда школьников отправляют на производство, пришли они и на биофак. И мне сказали: что хочешь с ними делай. И дети очень многому меня научили с первой же недели».
Г.А. Соколова
История Галины Анатольевны Соколовой началась, конечно, не со школы и не с Ковды. До школы и до Ковды был биологический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова, специализация по гистологии, работа в университете. Но встреча со школьниками, видимо, оказалась решающей. Она поняла, что надо менять сам подход к обучению биологии в школе. Что именно школьное (а не кружковое) обучение предоставляет возможность дать очень широкую базу, на которой в дальнейшем может вырасти специалист любого направления. И что школа может быть не рутинной, а бесконечно разнообразной. Волею судьбы примерно в то же время она впервые в жизни попала на Белое море, на биостанцию МГУ. «Я поняла: чтобы растить биологов, их необходимо вывозить на Белое море. Когда на биофаке у нас была практика по беспозвоночным и надо было лезть в формалин, в этот кисель из медуз, это было достаточно противно. А когда мы поехали на Белое море, и я увидела, как навстречу мне из воды выплывают медузы стадами… Боже мой, это так прекрасно! Я схватила Догеля, и за неделю выучила то, что учила когда-то год и знала очень плохо. Тут это стало так интересно!»1 Но и желание ездить с детьми на Белое море, и идея поставить школьное обучение биологии на новую основу смогли воплотиться лишь в 1973 г., когда в московской 57-й школе был впервые набран биолого-математический класс, а Галина Анатольевна стала в нем преподавать. Летом 1974 г. группа девятиклассников во главе с Н.Н. Константиновым выехала на Белое море, чтобы подыскать подходящее место для постоянной практики биологического класса.
«Сама я в тот год поехать не смогла, а поехал Николай Николаевич Константинов. Они сначала приехали в Пояконду, там купили лодку. Потом они на лодке плыли вдоль берега Белого моря и нашли эту деревню, здесь нашли этот дом. Заплатили хозяевам 10 рублей, хозяева были этим глубоко потрясены. Раньше у них просто сбивали замок, заходили и жили. … Я приехала на следующий год, мы опять заплатили 10 рублей, и у нас был дом, и была лодка... В 1976 г. мы этот дом купили».


Босский сарай и Боссий домик
«Мы ездим сюда из года в год. Независимо от того – перестройка или не перестройка, Андропов или Горбачев, или кто бы ни был, есть деньги или нет, мы все равно сюда едем».
Г.А. Соколова
«Все равно сюда едем» – только звучит легко. Куда – сюда? Это сейчас школьная база в Ковде вполне соответствует понятию «биостанция» – есть и жилые помещения, в том числе и для приезжих специалистов, есть и лаборатория, и флот, и лодочные сараи. А 30 лет назад был один-единственный бревенчатый домик, и все вместе в нем и учились, и работали, и жили. И спали в спальниках на полу. У Г.А. был свой постоянный угол у печки. С годами, когда жить в этом углу ей стало сложно, выгородили отдельную комнатку в примыкающем к дому хлеву. И деревенские знакомые говорили: «Как же Вы живете, это просто смешно! У Вас дом, а Вы живете в хлеву!»
Сейчас у Г.А. есть отдельный дом. Но о нем позже. Потому что первым делом она озаботилась вовсе не домом для себя, а… лодочным сараем. Единственным флотом биостанции поначалу была маленькая деревянная лодка, купленная уже в весьма преклонном возрасте. На зиму лодку оставляли на берегу, и от перепадов температуры и влажности ее каждый год разрывало. Каждый сезон в Ковде начинался с ремонта лодки. И Г.А. решила, что обязательно нужно строить лодочный сарай. «Для сарая нужны были доски, а доски тогда не продавали. Мы приехали в Лесозавод, пошли к директору. Он сказал: «Продать я не могу ни одной доски, но вы можете разобрать винный магазин». Я в ужасе, – как мы будем разбирать двухэтажное здание?! Но оказалось, что магазин уже украли, на земле лежит только крыша. Крыша была тесаная, в два слоя, сохранились балки, и из этого вышел неплохой сарай. Все это сделано детскими руками».
Детскими-то детскими, но ведь кто-то должен был объяснить, как. «Знаете, а я ходила по деревне и смотрела, как это делается. Это не так уж сложно». Сарай московские мальчики и девочки (девочки пилили доски, мальчики набивали) поставили за 3 часа. А одного мальчика Г.А. отправила в магазин. Когда он вернулся из магазина, сарай уже был готов. И мальчик, совершенно потрясенный этим сараем, обходил его вокруг, и Г.А. услышала, как он сказал: «Босский получился сарай!». После этого и навсегда она стала Босс.
Сарай был построен в 1985 г. В 1989 г. подняли на каменный фундамент старый деревянный дом и привезли из Москвы маленький сборный домик для преподавателей. В 1990 г. построили второй лодочный сарай, флот биостанции разрастался, были куплены два карбаса. Построили аквариальную. С 1994 по 1997 г. строили баню, потому что до этого приходилось ездить мыться на Лесозавод за 23 км. В 1996 г. построили лабораторию. В 1997 г. пристроили к лаборатории веранду, потому что в теплые дни работать внутри было жарко. В 1998 г. построили двухэтажный дом: «Потому что у меня появились учителя – мои бывшие ученики, а у них появились семьи и маленькие дети…»
Дом Г.А. построили последним, в 2000–2001 гг.
«Знаете, у детей очень точный язык. Вот сарай был Босский, обед мог быть Босский. А этот дом, где я живу, дети назвали «Боссий домик».

Воспитание ученого
«Дети должны играть. Они должны научиться думать о чем-то, не бояться что-то открыть и доложить это. И никто не будет их ругать за это. И вдруг у них – раз, и что-то получилось. Они страшно удивляются и больше ничего не боятся. И я думаю, что в этом и заключается воспитание научного работника».
Г.А. Соколова
Чем занимаются на биостанции, которая строилась так долго и с такими трудами? Чем и ради чего? На первый взгляд практика достаточно обычна. В ней обязательно присутствует ботаническая часть – работа с определителем, изучение местной флоры и ее особенностей, геоботаническое описание флоры островов, изучение лишайников и морских водорослей. Каждый должен знать основные 80–100 видов растений окрестностей Ковды. Другая необходимая составляющая – знакомство с морскими беспозвоночными. Поначалу изучали лишь тех из них, которых можно найти на литорали. А с начала 1980-х гг. в жизни ребят началась новая эпоха – знакомство с бентосом и донным миром Белого моря. Открытием этой эпохи они обязаны дружбе с сотрудниками Института океанологии АН СССР – супругами Виноградовыми, Ниной Георгиевной и Михаилом Евгеньевичем. Оба они читали школьникам лекции, а Нина Георгиевна совместно с Галиной Анатольевной руководила школьной практикой с 1980 по 1989 г. «Она поставила нам всю работу по изучению беспозвоночных, если бы не она, мы, может быть, вообще ничего не смогли бы сделать. Она научила нас тралить, учила разборке материала, она вообще всему нас учила, начиная от вязки узлов и заканчивая правилами написания научной работы». На научно-исследовательском судне «Витязь» специально для школьной биостанции была изготовлена маленькая драга. Траление, разборка и промывка бентосных проб, фиксация животных – обычные элементы работы морской лаборатории, но совсем не самые обычные для школьной практики.
Приготовьтесь, необычного будет становиться все больше.
«Очень многие к нам приезжают на лето преподавать. Я как-то посчитала, что за лето было 14 человек, которые преподавали». Приезжают читать лекции Е.А. Нинбург, основатель и руководитель Петербургской юношеской лаборатории экологии морского бентоса, и Т.А. Бек, к.б.н., сотрудник ББС МГУ. Но подавляющее большинство приезжих – бывшие ученики Галины Анатольевны. «Не важно, какие у них теперь чины и звания. Есть и доктора наук, и кандидаты, и даже член-корреспондент, а есть и люди без ученых степеней. Важно, что они стремятся передать свои знания нынешним ученикам, потому что это – их семья. Вот это ощущение семьи очень сильно и пронизывает все классы. И они ощущают связь не только со своим классом, но и со всем нашим общим делом – делом становления биологии в школе». Проводит практику и читает лекции по орнитологии М.В. Калякин, орнитолог, к.б.н., ученый секретарь Зоомузея МГУ. Приезжают Г.М. Виноградов, ст.н.с. Института проблем экологии и эволюции; Д.Соколов, ботаник, д.б.н.; К.Р. Храпко, заведующий лабораторией Гарвардского университета, и многие другие. «Однажды Костя Храпко прилетел на несколько дней и прочел две лекции по митохондриям. Потрясающие были лекции, я их записала, и мы весь год слушали. Сейчас у него вышла статья в «Sсiense», а мы уже всё знали… Часто кажется, что эти лекции не имеют никакого отношения к программе. Но они дают широкий взгляд, дети не боятся никаких вопросов».
Дети ли не боятся вопросов? Или Г.А. не боится их задавать? Или она не боится вместе с детьми искать ответы на те вопросы, которые ставит перед нами жизнь и природа, и учит этому бесстрашию детей? Узнав, что в начале XX в. в Ковде работал К.К. Сент-Илер2 , они решили сравнить результаты своих наблюдений с результатами К.К. Сент-Илера, чтобы выяснить, насколько изменилось донное население в заливе за прошедшие 80 лет. Работа продолжалась три года и была оформлена в виде статьи3 . Кстати, журнал «Пантопода», в котором опубликована статья, они тоже издают сами. И, несмотря на почти рукописный способ изготовления и связанный с этим маленький тираж (15–20 экземпляров), работы в журнале печатаются интересные и вполне серьезные. Недаром его постоянными подписчиками являются и Лаборатория экологии морского бентоса в Петербурге, и Беломорская биостанция МГУ, и Кандалакшский заповедник.
А знакомство с трудами Сент-Илера не ограничилось сравнением научных результатов. Биологический класс собирает все доступные сведения о ковдинском прошлом замечательного ученого и педагога, его книги и фотографии. Свой первый карбас они назвали его именем. На островах рядом с Ковдой раньше были лесозаводы. В помещении одного из них работал Сент-Илер. Именно в этом месте острова (строений там давно уже никаких не осталось) школьники нашли остатки лабораторной посуды. Невозможно сказать наверняка, но многое говорит за то, что это оборудование Сент-Илера. А если так, то найденные и бережно хранимые в 520-й школе осколки – единственное физическое свидетельство 30-летней (с 1908 по 1939 г.) работы Сент-Илера в Ковде.

Мы начали с вопроса: чем и ради чего занимаются на школьной биостанции? Чем – худо-бедно описали. А ради чего? «Когда девочка в куклы играет, тогда это будет мама хорошая. А когда кукол не было, у нее ничего не получается. Она ведь, играя с куклой, не пеленать ребенка тренируется. Это – тренировка чувств. И у нас тренируются чувства. Чувство, что работа каждого интересна, важна, что он может об этом рассказать. Но в игре отрабатываются не только чувства, но и правила жизни. Насколько я серьезен в игре, настолько серьезен и в жизни».

Храм
«…На холме за рекой, прямо напротив нашего дома, стоит деревянная церковь с колокольней. Она видна и с моря, … и из наших окон. Создается впечатление, что она сопровождает каждую минуту нашей жизни в Ковде».
Говорунова и др. «К истории биологической станции в селе Ковда»
Возможно, рассказ о церкви в статье, посвященной биологическому классу, покажется странным. Но я считаю его совершенно необходимым. Тонкости биологических исследований, проводимых ребятами, могут быть понятны не всем. История ковдинской церкви говорит сама за себя. И, может быть, именно эта история лучше всего объяснит, как живет биологический класс под руководством Г.А. Соколовой. А начиналась эта история просто и печально.
Деревянная Свято-Никольская церковь стояла в Ковде 300 лет. В 1990 г. из Москвы приехали реставраторы. Проект реставрации состоял в том, чтобы полностью разобрать церковь, а на ее месте построить макет в стиле XVIII века. И хотя приезжие были снабжены весьма солидными бумагами от Министерства культуры, биологический класс стал на защиту храма. Около церкви ребята устроили круглосуточное дежурство. При свидетелях «реставраторы» побаивались распродавать деревянную обшивку церкви (а свою «работу» они начали именно с этого). Вскоре от простого присутствия школьники перешли к активным действиям. Поскольку основным предлогом разорения церкви служило утверждение, что она, мол, совсем прогнила, ребята решили объективно исследовать ситуацию. День за днем, на протяжении шести недель, медленно пробираясь по лесам, которые успели поставить «реставраторы», ребята зарисовывали каждое бревно каждой церковной стены. Зарисовывали место и измеряли глубину прогнилости каждого бревна. Из каждого очага гниения вынимался маленький кусочек для дальнейшего исследования.
Никто в Ковде не верил, что церковь удастся спасти. Разве под силу обычным школьникам пересилить московское министерское начальство? Оказалось – под силу. В Москве древоразрушающие грибы из очагов гниения были культивированы в термостатах, и выяснилось, что сообщество грибов на церковных стенах не разрушает бревна, а препятствует их разрушению! Результаты этой работы были опубликованы в журнале «Знание – сила», доложены в Польше на конференции по сохранению деревянного зодчества, включены в англоязычную монографию, посвященную мировой практике сохранения произведений деревянного зодчества. «Реставраторы» убрались из Ковды.
Но и на этом история не кончается. Церковь была спасена, но разграблена и пустынна. Молчала колокольня, звон которой когда-то был слышен на многие километры. «Мы узнали, что на Урале есть мастер, который льет замечательные колокола. А время было голодное, 1991-й год. Но мама одной из моих учениц пожертвовала нам 50 долларов. Тогда это были огромные деньги. На эти 50 долларов мои ребята съездили на Урал, этот мастер отлил для нас три колокола, и они привезли их в Ковду». На праздновании 500-летия Ковды в эти колокола звонил один из учеников Г.А., ставший студентом биофака и прекрасным звонарем. «В этой, уже опустевшей, церкви, в которой казалось бы, ничего нет, мы нашли столько, что я не могу вам передать! Доски затертые, обгоревшие, на которых уже ничего нельзя было разобрать, складывали за обшивкой церкви. Мы учились расчищать, а когда доску расчистили, то оказалось, что там лик Николы, остался только лик, но он совершенно сохранился. Мы сшили ризу, которая закрывает всю икону, кроме этого места. Сделать ризу очень трудно. Но в щели церкви, откуда дуло, запихивали обрывки одежды священников. Они были грязные, ничего не разобрать. Но я их специальным образом отстирала, тереть их нельзя, там оказалось даже серебряное шитье XVII в. Когда мы все это сделали, пошли в реставрационный центр Грабаря, и из этих кусочков была сшита риза». Отреставрированная икона вернулась в церковь, когда туда, впервые за многие годы, приехал священник. К нему Галина Анатольевна ездила за 100 км, в Кандалакшу. «Я прошу его съездить в Ковду и вижу, что ехать ему не очень хочется. А меня в такие моменты охватывала необыкновенная смелость и даже – наглость. Я говорю: «Батюшка! Вы посмотрите на меня! Кто я такая? Я же ничего собой не представляю! Но я отстаиваю эту церковь, и у меня получается! Значит, это, наверное, не я все-таки делаю, а через меня?» Священник приехал, и креститься в ожившую церковь собралось более 100 человек со всех окрестных поселков.

Наш дом
«Часто обсуждался вопрос: как назвать дом в Ковде? Биостанцией — слишком громко; предлагалось множество названий, но не приживалось ни одно, говорили просто: «Наш дом». Вдруг мы узнали, что именно «Наш дом» назывался один из приютов Януша Корчака. Это совпадение всем пришлось по душе. Мы не ищем иных названий, а «Наш дом» пишем с большой буквы».
Говорунова и др. «К истории биологической станции в селе Ковда»

На Белом море работает много биостанций и много школьных групп. У каждой из них свое лицо. И лицо это, безусловно, в первую очередь определяется личностью руководителя. Галина Анатольевна работает с детьми более 30 лет. Биологический класс под ее руководством окончили около 700 человек. Не менее 2/3 из них связали свою жизнь с естественными науками, в частности с биологией, многие достигли в ней значительных успехов. Ученицы пятого выпуска Г.А. Ира Кобузева и Женя Петраш с конца 1980-х гг. вместе с Г.А. преподают в биологическом классе 520-й школы. Это официально. Неофициально, на общественных началах и они, и многие другие выпускники Г.А. не прерывают сотрудничества с биологическим классом с момента его окончания и до сих пор. Но и те, кто выбрал другую специальность, испытали сильнейшее влияние Г.А., которое так или иначе определило их дальнейшую жизнь. Однако Г.А. не пытается описать свой, во многом уникальный, опыт, превратив его в методику. Почему? «Я просто так живу, – говорит Г.А. – Нет смысла это описывать. Даже если другой человек попытается повторить то, что делаю я, у него все равно получится по-другому, ведь он – другой. То общество, которое вокруг меня складывается, живет по законам, которые для меня непреложны и очевидны. И они существуют независимо, они тут только проявляются. Нужно просто жить рядом с ребятами и быть самой собой. Я вполне могу сорваться и наорать. Но мне это простят. Потому что я была искренна».
Я была в Ковде и поняла: этот опыт невозможно превратить в методику. Он складывается из тысячи мелочей. Из того, что в 8 утра Галина Анатольевна варит кофе, и каждый, будь он взрослый или школьник, может прийти к ней этот кофе пить, и постепенно в маленькую ее комнату набивается до двадцати человек. Из твердого убеждения Г.А., что принять гостя – закон, и каждый гость, как бы он ни был некстати и не вовремя, будет принят и накормлен. Из того, что с каждым своим учеником Г.А. выходит на лодке в море и лично учит каждого грести, управлять рулем, ставить якорь.… И из того, что каждый раз, когда дети уходят в море, она волнуется за них до слез, но снова и снова отправляет их в море. Из того, что ей интересна литература, музыка, история. Из того, что ей интересно жить и интересно учить других быть людьми.
В Ковде поражало многое. Но первым, что меня поразило, оказалась следующая загадочная штука. Я точно знала, что московские школьники приехали сюда впервые в жизни и всего неделю назад. Они еще не должны были ничего знать и уметь в непростом беломорском быту. Но каким-то таинственным образом они всё уже знали и умели. Они конопатили и смолили лодку и кололи дрова, они готовили вкусную еду на открытом огне, строили крыльцо и красили дом. И, главное, складывалось полное впечатление, что они делают все это сами, без какого-либо внешнего руководства. Никто из взрослых не стоял рядом и не давал подробных инструкций. Никто не говорил, что завтрак должен быть в 9, но завтрак почему-то был. Никто не грозил строгими карами за опоздание к началу работы, но никто почему-то и не опаздывал.
Эта загадка не давала мне покоя, и я все пыталась добиться у Г.А., как же так получается. И в конце концов Г.А. сказала мне следующее. «Могу ответить только иносказательно. Когда я стала заниматься эмбриологией, то увидела поразительную вещь. На каком-то этапе формируется такой шарик, клетки в нем начинают двигаться, снаружи вползают внутрь, образуется три зародышевых листка, получается очень сложная конструкция… И там очень все точно происходит… Вот если – упаси Господь! – эти клетки сжать, то они перестают развиваться, и все это замирает или может выродиться в жуткого урода, который жить не будет. Они едва касаются друг друга, и этого касания им достаточно, чтобы понять, куда им двигаться дальше. Они могут развиваться только в состоянии свободы. Вот это общий закон жизни. Если что-то стиснуто, оно не может жить».
* * *
Пора заканчивать, а я ведь еще ничего не рассказала. Не рассказала, как они выяснили причину массовой заболеваемости жителей Суздаля (и помогли людям избежать болезни), какой у них в классе замечательный паркет XIX в. (который они спасли от гибели), как в Ковде Г.А. читает им перед сном Булгакова, как на дни рождения дарят букет земляники и песни... За Галиной Анатольевной не угнаться.
Один из наших разговоров (вернее, своих ответов на мои бесконечные вопросы) она закончила так: «А помните, как кончается Корчак «Как любить детей»? – «Я все рассказал, а тебе не легче.… В мудром одиночестве бодрствуй». Вот это главное, что я могу сказать».
Материал подготовлен при поддержке Фонда Макартуров
________________________________________
1 Эта, и все приведенные далее цитаты, если не оговорено иное, принадлежат Г.А. Соколовой.
2 См. Горяшко А. Незаметный герой. О педагогическом пыле, научном невезении, патриотизме и следе на земле // «Биология», № 40/1999.
3 См. Литвинцева А., Любимова А., Худякова О. Анализ донного населения Ковдинского залива Белого моря через 80 лет после исследований К. К. Сент-Илера // «Пантопода», 1989 г. № 3–4 , с. 1–10.

У одноклеточных водорослей организм тесно переплетён с телом. ?
У ассы голова спереди, а грудь и брюшко снизу. Ротовой аппарат кровосущеколющий. ?
…Доказано, что первое чувство мужчины к женщине или наоборот это биологическая связь, не любовь, а подходящевость организмов друг к другу и безопасное продолжение рода. ?
…Если женщина, то в меру тонкая, т.к. если уж слишком тонкая, то у нее будут проблемы с внутренними органами… Внутренняя красота показывает то, какой человек на самом деле, её нельзя удержать в себе, т.е. человек может быть убийцей, но сострадающим и чувствительным. ?
Красота внутренняя родилась из понятия о норме, и о том, что наиболее удобно и практично. (У людей две ноги. На двух ногах удобно передвигаться, следовательно две ноги это красиво (лучше, чем одна или три)). Природа заложила нам некие стандарты, и человек признал это красотой. Внешнюю красоту можно потрогать, посмотреть, сверить с нормой. С внутренней красотой всё сложнее.
Многие считают, что красота это когда человек красив… ?
Смотря с какой точки зрения смотреть… ?
Из урока я понял, что красота делится на три части. ?
Кости лицевого отдела черепа: верхнечелюстная, носовые, лобковая… ?
...становятся выглядеть хуже, чем могли бы, живя простой жизнёй. Поэтому… многочисленные швы не проходят мимо … здоровья. ?
У земноводных в личиночной стадии можно проследить большие для маленького головастика лёгкие.
Когда человек овладел разными культурами, он обезопасил себя от неблагоприятных природных условий. ?
Около 40 тыс. лет назад произошло отделение человека от неблагоприятных условий. ?
Они могли скрещиваться из-за своих морфологических признаков. ?
…естественный отбор утерял своё значение вследствие вытеснения им социального фактора. ?
В эволюции человека были разветвления. Хороший тому пример неандерталец. Он – потомок человека разумного… ?
Рамапитека считают боковой ветвью становления человека…, но я считаю их прямыми потомками человека разумного, т.к. в то время происходило межвидовое скрещивание. ?
Естественный отбор утерял своё значение. На его место встал социальный фактор… ?
В эволюции человека были разветвления. Существовало два скрещивания. Одно прошло удачно: произошёл человек разумный… ?
Основные группы простейших: «жгутиконосцы, ложноносцы, корненосцы»… ?
Способы деления простейших: « жгутиконосцы – вдоль, а инфузории – поперёк». ?
По типам питания: «эвглена – при свете фотосинтезом, без света – падалью; инфузории – через жгутики, а то, что не надо – через «хвост», волосок задний выбрасывает». ?
«Гермотрофный тип питания» ?
Кости нижних конечностей: «бедренная, подколенная большая и маленькая берцевая кость, предплюсные фаланги пальцев , плюсные».
Грудина состоит из: «рукоятки, тела и материтного отростка» ?
Второй шейный позвонок – «обестрофет» ?
Кости верхних конечностей: плечо, поясница... ?
Части грудины: рукоятка, тело, мочевой отросток. ?
«Я – древний человек. Я считаю, что Вселенная - это всё, что вокруг меня. Я – современный человек. Я ничего не считаю. Я пользуюсь данными учёных». ?
«Гидры размножаются бесполым путём – пучкованием». ?
«Утомление – это вредные вещества, которые выделяются при долгой однотонной работе мышц. Исчезают после отдыха».
«Тело состоит из двух слоёв клеток, имеющих мешковидную форму, так называемую кишечную полость».
«Часть жизненного цикла этого червя связана с существованием».
«АЭРОбы – организмы, живущие в водной среде, способные питаться кислородом». ?
На экскурсии в зоопатке, стоя перед вольером, в котором самец орангутана что-то выискивает в сене и поедает: "И.А., а мужчины всегда едят?" ответ: "Нет, иногда прерываются, чтобы попить".

Когда мои родители в 1990 году наконец-то осуществили свою мечту 30-ти летней давности – приобрели участок земли с полуразвалившейся избой-пятистенком, я не разделял их радости. Причин для этого было много. Во-первых, мне шел 19-й год и я стремился сделать что-либо сам, на собственном клочке земли для своей будущей семьи; во-вторых, участок приобретенный родителями находился в местности, в которой до ближайшего леса было 20 км…; в-третьих, родители очень хотели вести хозяйство, но совершенно не представляли как это делать…
В результате, я получил почти пятилетнюю практику и опыт того, чего не надо делать при покупке участка земли и при строительстве дома. Обладая крайне полезными знаниями о том, что не надо делать, переосмыслив ошибки родителей, я стал совершать свои на собственном участке. И радости моей не было предела!
После трех лет «борьбы за урожай», пришло понимание того, что я тоже что-то делаю не так. Нет, я делал все, как все, более того, местные жители считали меня деревенским, т.к. «городские так не работают»… И все же, все же я все делал не так… Осталось понять ЧТО и КАК надо делать на земле, чтобы по утру конечности не сводила судорога и всю ночь не приходилось ворочать колоду своего онемевшего тела, стараясь наконец-то заснуть.
Принцип был найден случайно. Однажды я решил не перетаскивать скошенную траву за участок, а свалить ее в кучу для игры детей прямо по месту покоса. Было это в конце июня. Когда же в начале августа я все же был вынужден убрать перепревшую бурую кучу «с глаз долой», оказалось, что под ней исчез дерн, с которым я целеустремленно и безуспешно боролся на грядках в нескольких метрах от образованной проплешины. Земля на проплешине оказалась изрыта множеством канальцев, оставленных дождевыми червями, была комковато-рыхлой и влажной, а цвет ее был более темным, чем на моих ухоженных плантациях с чахлыми стебельками овощей.
Поразительно, но я и раньше глядел на подобные очевидные факты, но представлял их в негативном свете. Ну, скажите, какой смысл от проплешины на газоне? Или в заросшей сорняками грядке, ведь она выглядит такой неаккуратной и некрасивой. Теперь же я постепенно стал понимать, что красота природы, прежде всего, - целесообразность. Надо только увидеть ее реальную, а не придумывать свою. Никто на селе не мог мне объяснить, для чего их огороды и сады выглядят так, будто применяется «тактика выжженной земли». Мои вопросы вызывали недоумение и ответ: «так ить усе так делають…».
Наконец-то я вспомнил, что чувствовал в свои три года, когда наблюдал за насекомыми и растениями. Я чувствовал их гармонию и целостность всего, что видел! Но почему я, сдав школьный курс биологии на отлично, получив высшее образование по специальности биофизика, забыл это ощущение?
Но это был не главный вопрос, на который я должен был сам себе ответить. Теперь я понял ЧТО должен был делать – наблюдать за окружающим меня миром и учиться у него КАК организовывать собственное пространство жизни.
Много позже, прочитав взахлеб книги Курдюмова, найдя прекрасные работы по пермакультуре, ссылки на которые ты, читатель можешь найти и сам, я более полно взглянул на полученный мною опыт. В нем нет ничего уникального, т.к. принципы пермакультуры универсальны, однако в нем, для меня, уникально все, т.к. мой опыт землепользования подходит именно для условий микроклимата нашей деревни и нашего участка земли.
Следует обязательно отметить, что мой, субъективный опыт ведения хозяйства полон ошибок и противоречий, которые я стараюсь увидеть, рассмотреть, понять и исправить. Экологическое земледелие процесс творческий и требует времени целой жизни, а исправление ошибок может занимать несколько лет, но результат – новое приближение к саморегулирующимуся агробиогеоценозу с минимальным влиянием человека, как фактора, не разрушающего или доминирующего, но направляющего процесс регенерации окружающего мира.
И так, в моем мироощущении и миропонимании многое изменилось. Я сам поставил перед собой следующие цели:
1. Тратить физические силы на какое-либо действие по минимуму, или в собственное удовольствие, заменив физические усилия интелектуальными
2. Свести к наблюдению и сбору урожая все работы по саду-огороду, а те, что необходимо сделать физически, максимально автоматизировать, оставив себе минимум «в удовольствие»
3. Использовать максимально все ресурсы участка, как то дождевая вода, солнце, ветер, растения и животные для накопления полезной биомассы на участке и минимизации затрат на покупаемые виды энергии и ресурсы и все это опять-таки себе в радость и удовольствие
4. Минимизировать площади посадок, при постоянном увеличении получаемой продукции

Из сваленной в кучу и перепревшей травы образовался алгоритм работы по подготовке почвы к посадке культурных растений и чередовании культур на грядках:
1. Скошенную траву сложить плотным слоем толщиной не менее 30 см на место расчищаемое под культурные посадки
2. Добавлять по мере проседания травы на травяной валик растительные остатки и бумагу. Если валик достаточен по высоте, полив не требуется, т.к. происходит переход почвенной влаги в преющую массу с последующей конденсацией
3. На следующий год полуперепревшую растительную массу сгрести в сторону, почвенную проплешину освободить от корневищь многолетних растений и прорезать на глубину 3-5 см без переворота пласта плоскорезом
4. На поверхность земли посадить бобовые (горох, бобы, фасоль) и, после появления всходов, высотой 5 см, закрыть междурядья (при радовом методе посадок) перепревшей травой прошлого года в качестве мульчирующего материала
5. По осени, собрав урожай бобовых, всю зеленую массу срезать у земли, оставив корневую систему не тронутой. Прорезать верхний слой почвы (3-5 см) плоскорезом и засеять участок горчицей и озимой рожью
6. Весной повторить обработку плоскорезом и посадить коренплоды (как вариант, картофель под солому или любую мульчу, редиску, репку, луки и т.д).
7. В дальнейшем, сохранив систему посадки сидератов по осени, чередовать посадку культур, руководствуясь принципом: чередуй вершки и корешки, многоплодные и зеленные, при совмещенных посадках взаимопомогающих (синергистов) растений

Этими принципами я руководствуюсь по сей день. Проверяю вычитанное в книгах, замечаю, что просто «было перепечатано», а что работает именно у меня.

Но, оказалось, что на этом творческий процесс не заканчивается. Да, междугрядья заполнены срезанной травой и лишними «сорняками» с грядок, а так же кароном и прочей бумагой без типографской краски. Безусловно, посадки уплотнены и с одной грядки получаю урожай редиски, укропа, и огурцов, да потом еще лакомлюсь свежей горчичной зеленью. Конечно, если на грядке три года была садовая земляника, то теперь на ней росли, по сезонно: бобовые, чеснок или лук, зеленные, бобовые, бахчевые, прежде чем опять вернутся многолетники. Естественно, если на грядке вьющиеся бобовые, то под ними растут бархатцы, настурции или укореняются черенки кустарников. Да, все свободные от посадок места на грядках покрыты мульчей из опилок или травы. Обычно, избыток зеленой массы не умещающийся в междугрядьях, формирует компостные кучи, увитые плетью тыквы, но…
НО есть еще насекомые опылители, хищники, дождевые черви, растения, обладающие фитонцидными свойствами и отпугивающие вредителей. Есть эти самые вредители и корневищные растения с ползущими стеблями так и норовящими заползти на гряды. Есть птицы и звери, постоянно или сезонно обитающие на участке. КАК привести весь комплекс к равновесному и, одновременно удобному для меня состоянию?

Это как раз-таки основная задача, которую ныне пытаюсь решить для себя.

«Заниматься сельским хозяйством не выгодно» – такую фразу можно услышать где угодно и от кого угодно. Это уже практически догма – мнение большинства, возведенное в ранг истины. Но у меня подобное суждение вызывает крайнее удивление. КАК может быть не выгодно производство продуктов питания? Ведь от еды мы еще не отказались, и получать энергию для жизнедеятельности собственных тел еще из электросети не умеем, или я что-то не понимаю, и мне каждую ночь кто-то вставляет в блок питания новый аккумулятор?
Давайте разберемся, почему производство продуктов питания стало «не выгодным» и кому это выгодно.
Что приводят в качестве аргументов те, кто верит в подобную догму?
1. Низкие закупочные цены государства
2. Зона рискованного земледелия размером с Россию-матушку
3. Низкие, практически грошевые закупочные цены на импортные продукты питания
4. Высокие цены на ГСМ (горюче-смазочные материалы), удобрения, ядохимикаты и, как следствие,
5. Высокая себестоимость производимой продукции отечественным сельским тружеником
Да, что на это еще скажешь… Все так прилизано и гладко, прямо-таки подкопаться не к чему. Но, почему-то для меня это перечисление лишь пища для раздумий, а не готовые ответы. Пойду прямо-таки по пунктам выше предложенного списка:
1. А кто сказал, что государству, заготконторы которого намеренно снижают цены закупки продуктов питания, вообще надо что-либо продавать? Да не заслужило оно таких продаж! Уж очень ситуация напоминает трудодни и грамоты за перевыполнение взятых обязательств, только под иным названием. А дальше самое смешное. Услышав подобное высказывание, обычно, задают вопрос: «а кому тогда прикажешь продавать?» Да никому, коли сам не можешь продать. Почему кто-то должен купить у тебя все эти тонны живой массы и центнеры с Га? Никто никому ничего не должен. Но, может быть кому-то все это надо, кроме тебя, о, производитель? Не догадываешься? Странно, ведь есть конечный потребитель, он-то кушать хочет! Но и на этот аргумент у производителя есть готовый скороспелый ответ: «так до потребителя есть опять-таки заготконтора, крупно оптовые перекупщики, мелкооптовые перекупщики, спекулянты и торговцы в магазинах и на рынках». Бред! А на зачем они все тебе сдались? Сам торговать не умеешь? Что, товар плох? Ах нет, товар хорош, тогда почему не можешь «под заказ» работать? Есть у тебя стадо, так договорись с конечным потребителем, будь то простой городской житель или сеть ресторанов. Но опять на это обычно у производителя сельхоз продукции найдется отговорка и виноват опять будет не он, а все вокруг. Но это, извините, уже клиника.
2. Про «рискованное земледелие» вообще отдельная песня. Для чего нужен этот термин? Да для получения кредитов, да для создания стабилизационного фонда. Не уродилась культура, загиб скот, так не из-за разгильдяйства работников или служб по ветзащите, а в результате нахождения предприятия «в зоне рискованного земледелия». И все довольны, и никаких проверок и возбуждения дел по факту падежа скота от вируса, против которого в данной местности проводились прививки… На что истрачены были миллиарды? Ну, надеюсь, всем понятно, что разговор на тему «рискованного земледелия» может превратиться в кровопролитную резню за теплое место в бюджете и никто этого термина не отменит. Он всем удобен.
3. Грошевые цены на продукты питания из благословенных стран третьего мира, которым так повезло с географическим местоположением! Ох, куда уж нам, бе-е-едненьким до Бразилии-матушки-кормилицы, что завалила нас говядиной с закупочной ценой в семь рублей за кило! А кто знает, почему у них такие цены-то низкие, а? А вы попробуйте сварить сразу два бульона, один из бразильской говядины, а другой из говядины фермерской, но отечественной, и сравните по вкусу, тогда сразу все станет ясно. Но у продуктов питания импортных есть одно огромное преимущество, о котором скромно умалчивают – это «премия при заключении контракта на поставку» или, выражаясь более понятным для многих языком – откат. И это самая вкусная часть импортируемых товаров, но не для тебя, дорогой потребитель, ты все сжуешь , уж таким тебя делают. А между тем, есть фермерские хозяйства, в которых телята свободно выпаиваются молоком без отъема от коров и мясо их подается в ресторанах, как деликатесная «мраморная телятина»! А почем нонче порция такого мяса? И мне будут говорить, что сельское хозяйство не выгодно!?! А сколько платит потребитель за мясо бразильских бычков-акселератов? 120-160 руб за кило! И это при закупочной цене в 10-16 раз меньше! Неужели менее выгодно (и для здоровья в том числе) покупать отечественную говядину за 200 руб за килограмм? Да при прямом договоре между потребителем и фермером цена мяса будет не выше, чем на зарубежное непотребство.
4. Мда, тут нечего сказать… Цены на горючку в самой богатой нефтью стране запредельные. Как с этим бороться? Да уменьшать потребление ГСМ-ов за счет сокращения количества проводимых обработок пахотных земель. КАК, это отдельный вопрос, но технологии такие были известны уже в конце 19-го века и не прижились по той же причине, что заставляет нас с вами есть импортную говядину и хлеб из зерна, выращенного «за бугром». Нужно пахать потому что «нужно пахать», а удобрять нужно, потому что пашешь, а иначе в слежавшейся бесструктурной почве мало что может расти. Но кто вам это скажет? Это же никому не выгодно! Так что хочешь тратить деньги на ГСМ, так трать, а не хочешь думать, так не думай. Проще все валить на «бедную долю отечественных фермеров», чем взять ответственность на себя. Всему этому есть альтернатива и все это в книгах давно описано и на практике проверено.
5. И последнее, «высокая себестоимость». Ну, извините, в этом месте я начну безудержно смеяться. А кто себестоимость единицы продукции закладывает? Уж если ты производитель, так чего ж не можешь увеличить рентабельность? Опять-таки, думать лень? А те, кто думает и воплощает идеи, они не разговаривают и на себестоимость не жалуются, а снижают затраты на единицу произведенной продукции. Один пример. Есть предприятие по переработке сельхоз продукции и это предприятие после сборки урожая и его сортировки выбрасывает в бурт отходы, как то: морковь, весом до 300 грамм штука, картошка диаметром 6 см, капустный лист, лук репчатый размером с картошку, но все это идет в отвал с грунтом. Этот «брак» позволяет собирать одному человеку, без особых усилий, по 8-10 мешков моркови за три-четыре часа. Тоже с остальными овощами. Какова цена этого урожая? Себестоимость равна нулю. А сколько остается на полях и запахивается, поскольку уборочная техника не способна выбрать весь урожай? Да около одной четвертой, если не больше! И куда это все идет? Да на запашку! И после всего этого мне будут говорить о «высокой себестоимости» продукции? Простите, продорлжайте развивать этот миф перед тем, кто разделяет догму об убыточности разумного ведения сельского хозяйства.