Лазарев А. С., Смирнов В. В.

Парфеньевцы и москвичи: опыт первых встреч.

 В зимние каникулы 2001/2002 учебного года небольшая группа московских школьников встречалась с учениками Парфеньевской школы. Встреча проходила на Костромской земле, в селе Парфеньево. Работа проводилась в тесном сотрудничестве с директором Парфеньевской школы Виктором Васильевичем Смирновым, учителями и старшеклассниками этой школы, с одной стороны, и заместителем директора московской школы-лаборатории № 1314 Александром Сергеевичем Лазаревым, учителями и старшеклассниками — с другой. Ниже мы публикуем материалы и отчеты участников встречи. Авторы статьи выражают благодарность идейному вдохновителю этой встречи член-корреспонденту РАО Никите Глебовичу Алексееву.

 

1. А. С. Лазарев: Общеобразовательная школа-лаборатория № 1314 города Москвы — небольшая (всего 120 учащихся) и очень специфическая школа. Она была образована в 1990 году благодаря усилиям группы энтузиастов-ученых, которые работая в научно-исследовательском институте над вопросами развития образования, сформулировали для себя два важных положения. Во-первых, развитие детей коренным образом связано с разработкой нового, деятельностного содержания образования, приобщающего учеников к самостоятельному мышлению и деятельности. Во-вторых, выработка нового содержания должна вестись не только в научных кабинетах, но и в процессе практико-экспериментального преподавания.

Исходя из этого, школьники изучают не только традиционные предметы, но и нетрадиционные «метапредметы». Кроме того, они принимают участие в образовательных проектах, проблемных конференциях и образовательных ОДИ (организационно-деятельностных играх).

1. Метапредметы, в отличие от обычных предметов, ориентированы не на передачу информации, но на развитие у детей разнообразных техник и способов мышления. В настоящее время в колледже преподаются четыре метапредмета — «Знание», «Знак», «Проблема» и «Задача».

2. Основная задача образовательных проектов — научить детей проектировать собственный путь решения того или другого социокультурного вопроса.

Предметным результатом работы в проекте является освоение учащимся некоторых профессиональных навыков при решении ряда практических задач, а также понимание им специфики социокультурных вопросов. Методологический же результат связан с освоением собственно техники проектирования, которая строится по схеме «замысел — реализация — рефлексия» и которую учащийся должен уметь применять в любой ситуации и на любом материале.

3. Проблемные конференции и ОДИ (организационно-деятельностные игры) служат своеобразным соединением метапредметной и проектной технологий. Конференции и ОДИ организуются для обсуждения серьезного научно-ис­сле­до­ва­тель­ско­го вопроса или социокультурной проблемы. На данные мероприятия приглашаются ведущие специалисты-ученые — представители различных научных областей, и дети учатся понимать их речь и вести с ними диалог. Таким образом, конференции и организационно-деятельностные игры служат своеобразной проверкой того, насколько качественно дети усвоили материал на метапредметах. Очень важно, что сами дети активно участвуют в подготовке и проведении конференций и ОДИ. Они сами выбирают культурно значимый вопрос, сами решают кого пригласить, инсценируют, готовят собственные сообщения и т. д.

{mospagebreak}

2. В. В. Смирнов: Муниципальная Парфеньевская средняя общеобразовательная школа — это головная школа нашего района. Ее история уходит в глубь веков. В советское время первый выпуск как из средней школы состоялся в 1935 году. Среди выпускников немало заслуженных и известных людей: Г. А. Серышев — доктор технических наук, В. Е. Щетинкин — доктор филологических наук, А. М. Гущин — контр-адмирал, В. А. Зеленцовский — генерал, Л. И. Смирнова — начальник отдела Министерства строительства РФ и многие другие.

Сейчас школа ежегодно выпускает около 55 человек. В минувшем учебном году один учащийся окончил школу с золотой медалью, четыре — с серебряной. Как правило, около 60% выпускников поступают в высшие учебные заведения.

В школе сложился работоспособный и профессиональный состав педагогов: из 44 человек — 5 имеют высшую квалификационную категорию, 20 учителей — первую, остальные — вторую квалификационную категорию. Всего на данный момент в школе обучается 520 школьников. В селе Парфеньево также функционируют школа искусств и спортивная школа, что позволяет учащимся получать дополнительное образование. А в остальном — это обычная сельская школа.

2. Замысел и краткая характеристика события.

1. В. В. Смирнов: Первоначальный замысел встречи парфеньевским ученикам представлялся просто: пообщаться со сверстниками из столицы, сравнить себя с ними, познать что-то новое. Короче говоря, глубоко продуманного плана у нас (них) не было.

Москвичи оказались радушными, милыми и бывалыми людьми: на улице мороз 33 градуса, а они, несмотря на легкую обувь и одежду, все перенесли с улыбкой. В первый день они побывали в нашем местном музее, познакомились с историей села Парфеньево, а потом ходили по улицам, фотографировали и говорили обо всем. Второй день получился более насыщенным: деловая встреча в школе, спортивные соревнования по волейболу и настольному теннису, развлечения у костра на природе, обед и отъезд. Впечатления у каждого, безусловно, свои, но главным событием, по общему мнению, стал «деловой разговор».

В ходе этого разговора московские школьники задавали своим сверстникам-сельчанам различные «деловые вопросы», в том числе и вопрос о том, собираются ли юные парфеньевцы связать свою дальнейшую жизнь с родным районом? Отрицательный ответ на него оказался для москвичей неожиданным:

— А что здесь делать молодым? — пожали плечами парфеньевцы, немного смутившись. — Очень многие из нас собираются дальше учиться на юристов, а они, естественно, в родном районе востребованы не будут.

— Но где в таком случае вы собираетесь жить и работать?

— В городе, разумеется, в том числе и в Москве. А вы не хотите приехать сюда и попробовать свои силы? — спросили в свою очередь парфеньевцы москвичей.

Охотников, к сожалению, и здесь не нашлось, и в воздухе снова повис вопрос: «А что мы тут будем делать?».

К сожалению, наша статистика подтверждает: чем лучше школа готовит своих выпускников, тем меньше их возвращается обратно в район, и это не может не служить поводом для серьезных размышлений. Для юных парфеньевцев эти размышления сейчас вращаются вокруг вопроса о том, как их встретят в незнакомом городе.

Понимая эту озабоченность, москвичи, немного подумав, заявили:

— В Москве вы будете на подсобных работах, а мы будем вами управлять.

Такая прямолинейность и откровенность гостей привела парфеньевцев в шоковое состояние:

—    Почему?

—    Разве мы хуже вас?

—    Разве у нас, как граждан, не одинаковые права?

{mospagebreak} 

Для того чтобы вывести дискуссию из тупика, потребовалось вмешательство взрослых. Разговор был переведен на другие темы: о занятости местного населения, о заработках, о роли леса в жизни региона, о культурных традициях, о досуге молодежи и т. д.

После этой дискуссии у ребят из Парфеньево возникло чувство стыда, что они не являются патриотами своей малой родины. В то же время у них крепло желание доказать москвичам, что они не хуже своих сверстников. Недалеко от школы, в лесу, в свободное от уроков время ребята 9—11-х классов выстроили двухэтажный деревянный дом и назвали его «Шалаш». Бревна, доски брались у старых построек и переносились школьниками «на себе». Домик получился отличный: гостиную освещает электричество, вырабатываемое аккумуляторами, и здесь по выходным юные сельчане нередко проводят свободное время и принимают гостей. Показывая свой шалаш москвичам, школьники наблюдали, как дивились их новые знакомые этой постройке.

У москвичей после окончания дискуссии также возникло чувство замешательства. Они столкнулись лицом к лицу с непредвиденным и неучтенным фактором — фактором нежелания парфеньевцев связывать свое будущее с родным районом. Откуда возникает такое нежелание? Район в представлении московских школьников — это территория и проживающие на ней люди, а потому заботу о его развитии жители должны взять на себя. С высоты Москвы это — аксиома. У себя в колледже ребята теоретически моделировали возможные варианты развития района. Там — все получалось, а здесь… Перед ними сидели сверстники, которые почему-то не хотели принимать того, что им «навязывали» москвичи из добрых побуждений. Ведь должны же быть в районе воплотители замыслов и идей, а их-то здесь и не оказалось.

Кроме того, знакомясь с историей села Парфеньево, московские ребята почувствовали, что парфеньевцы по-иному воспринимают культуру своих предков. Накидки, постельные вышивки, которые увидели приехавшие к нам гости в местном музее, показались им неким устаревшим элементом нашей культуры. Им ближе массовая культура Запада.

Московским школьникам стало ясно, что для продолжения начатого разговора им нужно проделать серьезную исследовательскую работу, что им необходимы многочисленные встречи с людьми. Ребята почувствовали, что им требуются не только социальные знания, но и навыки философского осмысления жизни, более углубленное понимание психологии человека. Что же касается методик, разработанных в колледже, то они должны быть проверены на практике, согласованы с жизнью.

Первые впечатления о своем пребывании на парфеньевской земле московские ребята зафиксировали в специальной стенгазете. Нам показалась особенно примечательной следующая мысль Владимира Решетова: «Нельзя рассуждать: ‘у них, то есть у парфеньевцев’ и ‘у нас, москвичей’. Мы — граждане одной страны. Одна Москва развиваться не может. Страна, государство состоит из больших мегаполисов и маленьких городов и сел типа Парфеньево. Развиваться должны все одновременно».

2. А. С. Лазарев: Замысел встречи и экспедиции в целом состоял в том, чтобы и парфеньевцев, и москвичей включить в некое единое общее пространство. Мы сформулировали четыре основные задачи.

Первая задача — образовательно-воспитательная: организовать старшеклассникам площадку для применения на практике своих знаний и представлений, способностей и своего жизненного и волевого потенциала — своего рода «приземление на реальность». Содержание работы состояло в осмыслении учениками районных проблем и попыток выйти на их решение через проектные предложения.

Вторая задача — обретение опыта взаимодействия со старшеклассниками и взрослыми, представляющими в первую очередь образовательно-интеллектуальный слой района, несущими иной тип сознания, погруженными в совсем другие жизненные реалии, осмысление совместно с ними проблем района.

Третья задача имела собственно исследовательский характер: проведение полевого исследования, позволяющего получить знания о ситуации на территории, проблемах и тенденциях, типах хозяйствования и производстве, культуре и истории, формах жизни и типах сознания и проч. Работа с литературой, предварительное знакомство с территорией района были проведены на подготовительном этапе в Москве.

{mospagebreak} 

Четвертая задача состояла в том, чтобы участники экспедиции получили кардинально отличающийся от городского опыт жизни: опыт максимально самостоятельного существования старшеклассников на селе: зима с рождественскими морозами, изба с печью, которую нужно топить несколько раз в день, вода из колодца или речки, приготовление пищи, езда на местном транспорте, походы за продуктами в магазины, что за 4 километра от дома, и проч.

В данном случае можно говорить о своего рода включенном эксперименте, о познании жизни «изнутри», с последующим осмыслением полученных ощущений и переживаний.

Данную форму экспедиционного исследования мы назвали: организационно-деятельностная образовательная экспедиция. Центральным звеном такой экспедиции для нас стали встречи, встречи-события.

Началось они, пожалуй, (все, наверное,) с экскурсии в музей, где Татьяна Алексеевна, заведующая музеем, выступила не только в роли профессионального экскурсовода, но и интересного собеседника и информатора. Она показала экспозицию картин и рассказала про художника, основным предметом отражения которого было крымское побережье (куда, как мы выяснили позднее, местные (наши) ребята и не ездили). Услышали мы от нее о функциональном и символическом пространстве русской избы (обживать которое мы начали уже с утра с растопки печи и соскребания полуторасантиметрового инея со стекол окон); услышали мы и подробный, увлеченный и несколько горделивый рассказ о знаменитом земляке Сергее Васильевиче Максимове. Но самое главное мы получили из ответов на вопросы, последовавшие после рассказа. Мы поняли, что основным и широко распространенным стилем жизни парфеньевцев является выживание и приспособление к меняющимся и ухудшающимся условиям жизни, что теряются по причине тяжести и монотонности труда традиции льнопрядения и валяния валенок, изготовления напольных дорожек. Татьяна Алексеевна рассказывала, что в свое время мать запрещала ей заниматься этими видами труда, говорила, что ей нужно хорошо учиться,  получить образование и впоследствии, уезжать отсюда.

Последующая прогулка по Парфеньево с местными старшеклассниками в качестве экскурсоводов; и разговоры с ними про жизнь и их видение будущего; и устроенный совместно костер с песнями под гитару почти совершенно разнящегося репертуара; и «экскурсия» в трехэтажный шалашик, выстроенный самими ребятами по всем правилам деревянного домостроительства; и волейбол в отличном зале спортивной школы, где парфеньевцы показали прекрасную коллективную игру и не оставили нам никакого шанса, — все это и многое другое позволило проникнуть в обстоятельства и содержание местной жизни, добавило глубину нашему пониманию.

Но самое главное произошло в последний день: москвичи и парфеньевцы встретились за одним столом (в буквальном смысле — были сдвинуты парты и получился один большой стол, за который с одной стороны сели одни, с другой — другие) с тем, чтобы обсудить ситуацию, которая сложилась в районе, проблемы и перспективы как самих старшеклассников, так и района. Среди обсуждаемых и значимых были вопросы и темы о профессиональном и жизненном будущем старшеклассников; о реальности и мифах жизни в Москве; об отсутствии видимых перспектив для работы и самореализации в Парфеньево и районе; о том, что практика разделения России (Москвы и Парфеньевского района) на ряд отдельных княжеств бесперспективна и губительна. Во время обсуждения неожиданно прозвучала мысль о том, что лес — основной природный и промышленный ресурс края — может, в конце концов, оказаться в руках московских, питерских, новгородских и даже каких-то финских предпринимателей, а не у живущих здесь людей.

Продуктивность состоявшегося разговора выразилась еще и в том, что мы договорились встретиться в августе и попытаться в режиме деловой игры дообсудить намеченные проблемы и попытаться найти пути их решения. Первые соображения начали появляться буквально уже к самому концу дискуссии, например, идея о создании молодежной группы самоуправления района.

{mospagebreak} 

3. Московские школьники:

a).  Катя Сейтова (ученица 11 класса школы №1314): Дневниковые заметки.

Нас радушно встречают, но относятся так, снисходительно — мол, москвичи — наивные люди, ничего не понимают, отдыхать приехали, мы их поводим, все покажем, и уедут они счастливые обратно и будут в Москве всем рассказывать, как они замечательно провели зимние каникулы.

Ребята (с кем мы встречались) — люди открытые, общаться с ними легко.

Матом ругаться — для них дело обычное и присутствие незнакомых и взрослых людей их нисколько не смущает. Они вообще не чувствуют себя хоть сколько-нибудь младше кого-либо. За свои поступки они привыкли отвечать самостоятельно.

Дворовые песни — еще один признак быстрого, преждевременного взросления.

Тут не до мечтаний и философствований. Здесь все просто. Отсюда некоторая грубоватость и циничность. Очень радостно было увидеть и шалаш-те­ре­мок. Он для меня сначала никак в их образ жизни не укладывался. Теремок — вроде бы игрушечка? Но они относятся к нему серьезно, следят за ним, дежурят. Это пространство их воли.

b).  Аля Ратай (ученица 11 класса школы №1314): Дневниковые заметки.

В первый день мы узнали об истории и быте села. Я заметила, что сами жители делят свою историю (в пределах нескольких поколений) на несколько этапов. Если раньше сельская жизнь была основной, люди даже не думали что-то менять в своем укладе, то затем они стали прилагать усилия, чтобы их дети уже смогли сами выбирать. Сейчас основной доход населения идет от леса. Я спрашивала Виктора Васильевича, директора школы том, чем тут занимаются зимой? Он ответил, что главное — это забота о хозяйстве, скотине. Об охране леса он сказал, что лес охраняется плохо. Из разговора с Семеном (одиннадцатиклассник, собирается поступать на юридический, отец резчик по дереву) я поняла, что ни он, ни его друзья не хотят оставаться здесь. Я думаю (судя по его словам и словам его друзей) дело не только в нехватке рабочих мест. Их родители еще сильно связаны с землей, они не знают дискотек. А у ребят больше свободного времени, чем у дедов и бабушек, работавших больше 12 часов (сейчас благодаря технике темп жизни несколько другой). Сейчас ребята уже иначе смотрят на землю еще и потому, что она не является единственным источником питания. Судя по тому, что говорили ребята, они считают это место слишком тесным для себя. Отсюда желание ходить во все вновь открывающиеся секции. Но в тоже время они стремятся объединиться. Возможно, шалаш — это своеобразный способ психологической защиты.

Они сохраняют традиции, пусть частично, и я думаю, что сохранение связи с землей — это своеобразный «запасной выход» на случай, если им не удастся устроиться в городе.

Отмирание традиционной культуры происходит из-за разрыва деятельности людей, когда они были связаны с землей.

Теряется смысл, заложенный в культурных образцах (это видно хотя бы по тем вышивкам, которые мы видели). Культурные традиции становятся все более формальными, декоративными.

Насколько я могу судить по их словам, если традиции теряются, то в отличие от московских ребят, у них гораздо медленнее они заменяются современным массово-культурным суррогатом.

Если говорить о ситуации на территории, то здесь интересно то, что фактически район существует за счет лесных ресурсов, их вырубки и вывоза. Причем вырубка леса практически никем не контролируется, т. е. район превращается в сырьевой придаток. При этом, судя по домам, местная древесина почти не используется на территории.

{mospagebreak} 

c).  Люба Диденко (ученица 9 класса школы №1314): Дневниковые заметки.

Что произошло за 3 дня:

1. Для меня было непредвиденно, что тип социального действия, который мы осуществляли, был совершенно другим, чем тот, к которому мы привыкли. Мы планировали выделить проблемы и построить по ним проекты, направленные на их решение, заинтересовать население в этих проектах. Контакт с местными жителями показал, что они не способны включаться в эти проекты. Они не считают нужным (и возможным) развивать территорию. И большинство их личных планов на будущее не связаны с территорией, а связаны с личным образованием.

2. Местное население переживает культурный и хозяйственный кризис. Старые традиции и технологии вымирают, а вместо них ничего не возникает.

3. Поставить их в критическую ситуацию очень трудно. Они не видят необходимости или не задумывались об абсурдности своего положения и отношения к территории. Они не считают, что именно они должны развивать свою территорию.

4. Ребята охотно подхватывают инициативные предложения по их собственному развитию (шалаш, гитара, волейбол), но не видят возможностей по развитию территории.

5. У них создан миф о Москве, как о «граде обетованном», и все их самые главные стремления направлены на Москву.

Они не видят себя как целое, общее — народ. Они пока только как население.

d).  Миша Гусак (ученик 9 класса школы №1314): Дневниковые заметки.

В какой-то мере, взрослые видели возможность для своих детей меньше трудиться по времени и по тяжести, и завещали своим детям как можно больше учиться, чтобы можно было изменить свою жизнь (как мне кажется, учиться, чтобы изменять жизнь в своем районе, селе). Но многие, или даже все эти самые дети, хотят получить образование и уехать в Москву (другие города они не признают, судя по разговорам) так как в селе нет достаточного количества рабочих мест и нет большого разнообразия в видах работы. Причем ребята здешние уверовали, что в Москве так просто найти хорошо оплачиваемую работу по специальности.

Они уезжают также потому, что территория не развивается, а сами дети территорию развивать не хотят, или каждый воображает, что лишь он один думает о территории, а в одиночку ему не справиться.

Основная деятельность, которая осталась на территории — это вырубка леса. Когда лес кончится (если не раньше), то эта территория умрет.

Из песен, которые пелись на костре, понятно, что смысловые песни (рок) им непонятен и они стараются их петь и понимать как блатные песни, которые у них прижились с самого начала освоения ими гитары. Но не видно перехода от такого понимания песен к пониманию проблем территории.

3. Итоги встречи и перспективы на будущее.

1. В. В. Смирнов: Есть ли перспектива у таких встреч? Безусловно! Мы убеждены в обоюдной пользе от них. Сейчас ведется плановая подготовка ко второй встрече, с учетом накопленного опыта. Надеемся, что в нашем разговоре примет участие и местная власть.

Кроме того, мы сейчас работаем и над конкретными практическими предложениями по развитию района, использованию человеческого фактора и ресурсов школ. В план работы Парфеньевской школы на новый учебный год предполагается включить создание дискуссионного клуба для старшеклассников, внести серьезную корректировку в профессиональную ориентацию школьников, а также использовать опыт московского колледжа по проведению учащимися исследовательской работы.

Мы уверены, что в ближайшее время количество начнет переходить в качество. Однако для этого скачка потребуются некоторые средства: нельзя долго вести подобную работу на одном энтузиазме ребят.

2. А. С. Лазарев: То, что произошло в рождественские каникулы, было названо чудесным событием. Всеми московскими участниками встречи на парфеньевской земле произошедшее в течение этих 5-ти рождественских дней вспоминается как что-то яркое, глубокое и жизненное. Слова одной из старшеклассниц, о том, что «никогда еще мы так не работали и никогда еще так не отдыхали» стали одной из визитных карточек в рассказах об этом событии.

Как особый результат следует отметить и то, что ребята с воодушевлением и увлеченностью рассказывали своим одноклассникам и друзьям о поездке. И самое главное — глубоко и заинтересованно обсуждали планы на будущее, о продолжении начатого, планировали и включались в подготовку следующей экспедиции, даже несмотря на то, что большая часть из них должна была готовиться к сдаче выпускных, а затем и вступительных экзаменов.

Стремясь осмыслить и донести до других учащихся Колледжа, что же было проделано, прожито и пережито участниками экспедиции в Парфеньево, была сделана настенная газета.

В планах второй экспедиции с рабочим названием «Парфеньевский район: история, проблемы, перспективы» — продолжение работы по анализу ситуации, проведение нескольких проблемных обсуждений по выработке проектов развития района. К этой работе мы хотим привлечь не только старшеклассников Парфеньевской школы, но и заинтересовать этим делом старшеклассников других школ (Николо-Поломской — в первую очередь), а также выпускников и студентов, которые приезжают домой, в села Парфеньевского района на каникулы.

{mospagebreak} 

3. Московские школьники:

a).  Олег Тесленко (ученик 11 класса школы №1314)

Результат, по-моему, есть. Он состоит в том, что мы проанализировали саму ситуацию, приехали туда и поняли, что там происходит. И осталось только понять, что надо делать.

...У меня осталось какое-то чувство незавершенности того, что мы проделали в Парфеньево. Мое мнение, что ребята нас просто не поняли. То, что мы им хотели сказать, что мы им говорили, — они это воспринимали как-то не так. И у меня огромное желание продолжать работать с ними, добиться от них отношения и понимания ситуации, которая сложилась.

b).  Городов Андрей (ученик 11 класса школы №1314)

Подобного рода выезды — это выход на реализацию социального действия. В Колледже мы много говорим, промысливаем, а социальное действие — это подобно экспедиции, попытка конкретно воплотить в жизни, в полевых условиях все те схемы и мысли, которые наработаны в Колледже.

Общежизненный смысл — произошло сплочение участников. Для меня это особо актуально, потому что 11 класс — выпускной, мы расстаемся.

По-другому начинаешь видеть и понимать людей, по-другому с ними взаимодействовать.

c).  Катя Сейтова (ученица 11 класса школы №1314)

Я вижу две вещи: одна — для Колледжа и для меня лично, другая — для нас вместе с теми ребятами. Что произошло у нас, что произошло у них.

Для меня лично — (то же вижу еще у нескольких людей) — это понятие коммуникации, общения как социального действия. Т. е. если я с человеком определенным образом разговариваю, то я его как-то меняю. (И он меня как-то меняет).

Поэтому, изменилось понимание того, как нужно вести коммуникацию. Как нужно с людьми разговаривать. Начиная даже с того, что некоторые вещи для меня ясны и очевидны — для другого они неочевидны. Для него очевидно что-то другое. И мне свои очевидные мысли не надо говорить в лоб 10 раз подряд. Ничего не изменится, если мы будем своими для каждого очевидностями обмениваться 10 раз подряд.

Еще хотела сказать, что то, что произошло — это и есть реальное действие. Чувствуешь себя как будто ... вот тут-то жизнь и начинается, в этих ситуациях ты и действуешь, тут-то Колледж действует!

Что тут еще сказать?! Как это еще сказать?! Мы все (кто туда ездил) об этом знаем!

d).  Аля Ратай (ученица 11 класса школы №1314)

Во-первых, вот мы выехали, и я воочию увидела практическое применение всего того, что мы пытаемся понять и получить в Коллеже. Все схемы, которые мы чертим — это все, действительно, — в практике.

Еще мне было очень странно столкнуться с другим типом мышления: в том плане, что я поняла, что совсем иначе теперь вижу собственные ситуации. Их проблемы вытекают совсем из иного, чем мои. И вот была попытка преодолеть этот разрыв в мышлении, так чтобы мы поняли друг друга. И свое собственное можно понять лишь тогда, когда от него уходишь и попадаешь совсем в другую ситуацию, когда человек твои проблемы даже за проблемы не считает. Просто он их не может воспринять, потому что у него мышление другое, на других предпосылках. И попытаться понять эти предпосылки, понять, на чем строится его мышление — это было как-то ново и для меня очень важно. И еще: произошло столкновение с другой реальностью, потому что понять, что люди так живут, а не то, что лишь «приехал – пожил, посмотрел и уехал». А они живут так всю жизнь. И это другой принцип жизни, другой уклад. И начинаешь по-другому понимать свою жизнь.

И еще: рождается, у меня рождается какое-то чувство ответственности и даже страха за тех, с кем мы там говорили, перед тем, что ты дальше собираешься делать. Понимаешь, что нельзя это все так оставить! Нельзя — просто поговорить, рассказать, увидеть и после этого бросить.

{mospagebreak} 

e).  Зимина Настя (ученица 11 класса школы №1314)

Мне хотелось прикоснуться к этому традиционному быту, не по музеям ходить, где тебе все расскажут, а действительно прикоснуться.

Второе — я увидела сплочение коллектива, максимальное. У нас получилась сплоченная команда. Не приходилось назначать, каждый делал свое дело, помогали друг другу.

Еще я увидела, что отношения хорошие строятся, когда есть действие общее. Даже я не имею в виду нас, а вот с теми ребятами — общность возникала. Вот мы пришли, построили разговор с ними. Не просто поговорить за жизнь «как тут у вас хорошо, мы тут туристы». И у нас сложились отношения с ними, очень теплые. У меня и другой опыт есть, когда просто так приезжаешь — такое не получается, не всегда находишь общий язык.

И еще для меня важно — действительно полученный опыт на практике. В Колледже на текстах, на играх у нас все так хорошо получается (иногда получается, иногда нет), когда мы готовились, у нас план был четкий, мы проработали вопросы, а вышли когда туда — план вроде бы есть и он не совсем действует. Первые дни вообще не действовал. У нас были вопросы, но по сути мы ими не воспользовались. С другой стороны, если бы их не было, у нас вообще бы ничего не получилось!

Сам план обсуждения, по сути дела, удалось осуществить только в последний день. А так приходилось действовать по ситуации.

f).  Миша Гусак (ученик 9 класса школы №1314)

Нужно уметь осознавать, что не все может получиться и не все так просто.

В конце возникла идея создания кружка, мозгового центра. Эта идея правильная, и надо ехать и участвовать в работе этого центра, продумывать что делать.

g).  Игорь Селезнев (ученик 9 класса школы №1314)

На ряд вопросов мы не получили ответов, и правильно было бы в следующей поездке получить на эти вопросы ответы.

Второе — мы ставили такую задачу — построить проект развития для данного района. Я считаю, что эта задача частично осуществлена. Мы выделили проблемы района, выделили субъектов, которые пытаются развивать этот район, но сам проект целиком не выстроили, и я считаю, что мы не разобрались с тем, как в районе организовывается сельскохозяйственная ситуация.

Последний момент: сейчас их ресурсом считается лес. Но, с моей точки зрения прав Володя Решетов, когда сказал, что основным ресурсом в Парфеньево является не лес, а человек, люди.

{mospagebreak} 

h).  Владимир Решетов (выпускник школы №1314)

Была всего одна встреча-обсуждение, вроде бы да, поговорили, но ничего не успели обсудить, что-то определенное сделать. Мы сами не простроили свою позицию, в самом обсуждении мы не думали о том, что происходит, а думали о том, чтобы свое Я вставить и что-то сказать. Вместо того, чтобы обсуждать с ребятами, как и в чем они видят проблему, вместо этого начинаем какие-то свои иллюзии строить. Рассказываем байки про сложную жизнь в городе, но в их глазах эта жизнь никогда не станет сложной, пока они не попробуют на своей шкуре. Так же и они нам рассказывают как у них сложно: нет дискотек и проч. Но это все ведь не проблемы. Мы на основную проблему вышли: людям просто негде реализоваться. Можно быть либо дровосеком, либо — дровосеком... Либо древесину возить на машине, либо торговать. Любому человеку нужны горизонты. Если ему говорят: «Твой горизонт это вот эта стенка», он начинает с ужасом об этом думать. И в этот момент для него все остальные проблемы просто не важны…

 С моей точки зрения, нам не нужно делать двух вещей: первое — уговаривать их остаться и второе — останавливаться только на выделении проблем. Серьезный ход сделал Семен, он сказал, обращаясь к нам «ребята, а кто из вас хочет приехать сюда жить и работать?» Не надо было воспринимать его вопрос как защитное нападение, нужно было принять предложение и развернуть в вопросе: «А что у вас тут можно делать? Вот я приеду, я готов, а кем я тут буду работать?», что я и попытался развернуть. Не то, что работать как сейчас, а что в принципе, проекте можно тут сделать. Тут бы начался серьезный разговор. Если предложение состояло бы лишь в том, чтобы открыть еще одну лесопилку, или еще один коровник — это плоско и неперспективно…

Что такие встречи могут дать нашим московским старшеклассникам?

Основное что дается — столкновение с реальностью российской, (мне это чуть раньше открылось). Мы живем в Москве и живем вообще в иллюзиях насчет всей остальной России. Вся страна живет в другом темпе, по другим законам.

Во-вторых, столкновение с людьми, которые живут по-другому — это всегда интересно. Только вопрос — осмысляешь ли ты это? Или просто получается новое общение.

Первое в осмысление – нужно понять, что это другой быт. Мы живем на разных уровнях: в Москве — это одно, в Парфеньево — действительно другое. Из-за этого и возникает то, что мы и они, а нужно помнить, что это все мы! И еще не понятно, что наше. И даже жестче: понятно, что то, парфеньевское — наше: быт-то наш, русский. И от него открещиваться — это неправильно. И нужно понять, что это наша культура. Тогда это будет на пользу. Если мы начинаем говорить «они и мы...» — так мы должны говорить с иностранцами. Это действительно они и мы. Но когда ты понимаешь, что и они и мы — это русские люди, которые живут в России, и ты живешь в России, и этот быт на самом деле есть культура этой страны — России. А вот как раз мы — это Запад, я как раз понял, что мы по западному живем, абсолютно. А культура России, даже точнее Руси — там. И если это осмыслять — это интересно.

И учитель там нам и вернул «ваша культура, наша культура — вы разделяете, а мы должны быть вместе». На самом деле мы плывем не в разных лодках. Мы вместе, в одной лодке в бурной реке вместе с парфеньевцами (и другими) с их лесом, который и не понятно чей, потому что московский лес — это тоже вряд ли. Он скорее принадлежит какой-то финской компании, которая бумагу делает из него и нам же продает. Такое осмысление оно очень было бы полезно...

Нужно осмыслять, как это все нужно развивать! Они без нас не смогут, но может оказаться, что мы не сможем без них. Москва не выживет без Парфеньево. Если не будет таких Парфеньевых, Галичей и тысяч других — вообще не понятно, как будет жить Москва. Если не развивать Парфеньево, не будет ни богатой Москвы, ни богатого Питера, которые мы так сильно любим. Там тоже должна кипеть жизнь, там тоже люди должны жить! И такое осознание у меня возникает при столкновении с парфеньевскими ребятами, когда я понимаю, что мы в Москве богато живем, потому что они там живут, валят лес, едут сюда работать и т.д. и моя работа, бизнес можно сказать на бумаге, он зависит от Парфеньево и от 1000 таких же сел. И это понимание, что мы вместе, мы в одной лодке и это понимание не благодаря учителю, который все это расскажет. Это осознание в реальности встречи. Для меня это вообще основная польза. Самая полезная польза.

Было бы интересно туда еще раз съездить, потому что интересно развивать! Проблема у нас в том, что страна не развивается, страна — ресурс. А на самом деле мы вместе много что можем сделать!

 

{mospagebreak} 

Состоявшееся продолжение: встреча –2.

С 18 по 23 августа 2002 года состоялась вторая организационно-деятельностная образовательная экспедиция учеников и выпускников школы-лаборатории №1314 «Проектный колледж»  в Парфеньевский район. Рабочим названием экспедиции было «Парфеньевский район: история, проблемы, перспективы». Негласным девизом для участников экспедиции стало древнее восточное изречение «Идея не реализованная - отнимает силы твоей души, идея осуществленная -  добавляет».

В планах экспедиции значилось два основных пункта: продолжить совместно со старшеклассниками парфеньевской школы (и других, - если удастся) восстановление проблемной ситуации в районе, осмысление ее причин и совместный поиск выхода из сложившегося положения. Выхода в идеях, проектах, конкретных инициативах. При этом исходной точкой для данной работы выступала выявленная еще в первой экспедиции проблемная тенденция отъезда молодежи из района ввиду отсутствия для нее жизненной перспективы.  Вторым пунктом для нас (и мы надеялись осуществить это совместно с парфеньевцами) была программа встреч с людьми, которые своими действиями и или занимаемыми постами имеют существенный вес в жизни района. В беседах с ними предполагалось услышать и обсудить с ними их взгляд на жизнь и проблемы района, понять их взгляд на перспективу – есть она или ее действительно нет и быть не может?

Можно сказать, что и эта экспедиция получилась, получилась как живое реальное дело, в котором имеет место и волнения, и ошибки, и рабочее напряжение, и открытия (в первую очередь людей, открытие себя и своих возможностей). У второй экспедиции есть свои результаты и, что также очень важно, видение следующих шагов совместной насыщенной, важной деятельности.

Что получилось и как мы это осмысляем:

Нам удалось встретиться, пожалуй, лишь с пятой частью тех людей, которых мы себе наметили (и еще больше осталось интересных, деятельных людей, которые даже не были внесены в первоначальный «список»). Но, тем не менее, с нами нашли возможность встретиться, поговорить и ответить на наши вопросы очень много разных людей.

От директора леспромхоза мы узнали и про «расчетную лесосеку, которая не выбирается», и про очень нас заинтересовавший «спелый лес», про то, что сейчас выгоднее продавать лишь первоначально обработанную древесину. Мы встречались с частным предпринимателем, который успешно ведет дела, думает расширяться и проводить технологическое переоборудование своего лесопильного хозяйства («начальник лесопилки» - как мы между собой его называли), который кроме своей предпринимательской деятельности еще и является спонсором-меценатом строительства прекрасной церкви на станции Николо-Полома. Также мы встречались, обсуждали и где-то даже жарко дискутировали и с выпускниками парфеньевской школы: Романом (своего рода кумиром местной молодежи, ныне – выпускник журфака МГУ и  преуспевающий предприниматель в Москве, имеет, по его словам, свое PR-агенство) и золотым медалистом последнего выпуска - Иваном  (поступившим в Академию управления в Нижнем Новгороде и еле успевающего на встречи с нами, так как он подрабатывал на пресловутой лесопилке, чтобы иметь деньги на билет и проживание, так как висеть обузой на родительском бюджете считает неправильным). Ознакомились мы и со взглядами главы администрации района по вопросам лесопользования, по ситуации в районе с сельским хозяйством, перспективой льнопроизводства. А с директором парфеньевской школы обсуждали и спорили по вопросам перспектив образовательной, общественно-партийной жизни в районе. Имели непродолжительные, но очень важные для нас, разговоры с отцом Андреем, настоятелем выше упоминаемой церкви Николая Угодника в Николо-Поломе; и с Димой, пареньком из многодетной семьи, подрабатывающим летом тем, что пасет деревенское стадо. Очень нас поразила и укрепила встреча с мастером на все руки (но современного образца – и холодильник починить, и по деревянному делу что подправить и проводку провести, рассчитав предварительно нагрузку на сеть, и фирмой успешно проруководить), но и с особым устройством головы: ему знакомы многие технологическими новшевства и разработки по энергетике, материалам, отопительным системам, сельскохозяйственным технологиям (с целый томом вырезок и переписок с авторами изобретений мы имели возмжность ознакомиться), но и проводящего интересный технологический, эргономический, управленческий анализ ситуации в районе, имеющий свою конкретную предпринимательскую инициативу, человек откликающийся, а где-то даже жадный (и одновременно – щедрый) на новые идеи, людей, интересные дела. Встречались мы и с ответственным секретарем и редакцией районной газеты, разговаривали и с «интеллигентными женщинами», приезжающими в район на лето из бывшего Ленинграда; контактировали с семьей, ведущей свое расширенное подсобное хозяйство; имели случайное и обжегшее нас прикосновение с одиноким стариком – жителем деревни, отстоящей от ближайшего жилья километров за семь – восемь, который в поздние и темные августовские вечера наполняет (или оплакивает?) звуками своей гармони чернеющие контуры брошенных домов своей деревни. 

{mospagebreak} 

Были еще и другие встречи с людьми по ходу жизни, но была еще одна встреча, которую мы просто обязаны отметить. Это была встреча с Лесом. Лесом, который несмотря на очередное засушливое лето, богат черникой и брусникой, грибами и травами. Который, как живое существо, – горд красотой своих сосновых боров, радостно врастает молодой свежей порослью в ранее обрабатываемые поля и пастбища, который дышит своими большими и малыми полянами, но который стонет и болеет язвами  человеческих «буреломов», возникшие то ли после промышленных вырубок, то ли санитарных. Который начинает задыхаться не только от природных завалов, но и от завалов мусора по обочинам дорог и краям еще живых деревень. Лес, который может заблудить, напугать, обрадовать и выпустить, показывая тем самым, что он, может быть, еще на что-то надеется, и готовый, в свою очередь, оправдать людскую надежду…

Вышеописанное стало одним из основных итогов экспедиции, и к очень большому нашему сожалению, что большей частью этого «навара» из-за организационных и субъективных трудностей, обогатились лишь московские школьники.

Вторым итогом стало углубление понимания проблемы: объективно сложное экономическое, хозяйственное, социальное положение в районе не является собственно проблемой, проблемой это становиться в совокупности со своего рода «субъективным», человеческим фактором. По проведенным встречам и обсуждениям мы получили отчетливое понимание, что жить, вести дела, иметь личную перспективу в районе можно. Не видение перспектив для себя в этом месте – это скорее жизненная установка, во-первых, и во-вторых, эта установка усугубляется отсутствием необходимых для данного типа проблемных ситуаций мыслительных средств. Проявились и для нас стали очевидными разные типы установок сознания, по отношению к тем жизненным реалиям, в которых находятся наши собеседники: условно «социалистический» (когда жизненные условия стабильны и определены не мною) и «предпринимательский» (когда условия во многом не стабильны и требуется собственная активность для ее определения и удержания)[2]. Данный проблемный вопрос является, с нашей точки зрения, очень важным для определения перспективы сельского типа жизни и будущего сельского типа поселений, типичным вариантом которого является Парфеньево. Он требует доуточнения и последующих фундаментальных научных исследований.   

Исходя из нового понимания проблемы и учитывая имеющиеся возможности, которыми обладают конкретно участвующие в работе экспедиции субъекты, были выдвинуты проектные инициативы, ведущие к разрешению проблемной ситуации. Их мы считаем конкретными итогами второй экспедиции. Они в следующем:

- В Парфеньевской школе организуется школьный клуб общения и личностного роста.

- Директором школы выдвинута и разрабатывается идея об организации проекта в парфеньевской школе по мониторингу имеющихся и запрашиваемых человеческих сил и кадров, рабочих мест.

В рамках организации молодежного делового клуба в районе намечено проведение деловой игры по развитию района в осенние каникулы. Игра будет проводиться в Москве, на базе школы-лаборатории №1314, выработан план подготовки для парфеньевских и московских школьников.

- Выработаны «Предложения по организации притока интеллектуальных инвестиций в Парфеньевский район», которые переданы главе администрации, в районную газету, директорам обеих школ. (Предложения сформулированы сотрудниками Центра региональной политики развития образования на основе совокупных результатов, полученных   школьниками и выпускниками школы-лаборатории № 1314 г. Москвы совместно с педагогами и учащимися Парфеньевской средней школы за две экспедиции, осуществленных за 2002 год).